СТРУКТУРНЫЕ РЕФОРМЫ И БЛАГОРОДСТВО

МИХАИЛ КОЛОНТАЙ, профессор РАНХиГС при Президенте РФ 

Экс-глава ЦБ России Сергей Дубинин в последнем интервью РБК (апрель 2016) отметил:  «…В нашей стране укоренилось представление о том, что если отдать всё в руки государства, то оно — государство — найдет правильные пути. И одновременно, - продолжил Дубинин, - если судить по опросам, 80% населения считает чиновников жуликами, казнокрадами и взяточниками».

Если же говорить о судьбе возможных структурных реформ в России, о чем говорят на высшем уровне, то скепсис Дубинина уместен вдвойне, ибо реформы должны проводить чиновники. Может быть поэтому Алексей Кудрин осторожно  заявил, что рост российской экономики возможен без болезненных реформ.

Проблемы российских реформ (болезненных или безболезненных) напрямую связаны с чиновниками - новой элитой в постперестроечной России. Эта элита принципиально отличается от традиционной русской элиты (дореволюционной и даже советской). Сформированная в период развала СССР новая элита вобрала в себе все поведенческие, психологические, этические нюансы суровых 90-х. И, может быть, это главный камень преткновения для проведения любых реформ.

В этой связи упоминание о том, как формировалась русская элита в дореволюционной России, представляет определенный интерес. В 1987 году выходит любопытное исследование историка Джессики Товров “Русская аристократическая семья: структура и изменения”, посвященное  истории дворянской семьи в России в 1760-1850 годах. Избегая всяких этических и политических оценок, автор с абсолютной отстраненностью анализирует психологию российского дворянства (элиты)  на основе педагогических и детских изданий (!) того времени.

Некоторые выводы, памятуя о сильных традициях в России, актуальны и для современной России.

Русское дворянство и в XVI-XVII веках выделялось по своему наследственному и служебному положению, но петровские реформы закрепили принципиальную открытость сословия притоку извне. Психологически принадлежность к дворянству определялась родом занятий и поведением индивида, прежде всего – несением службы обществу, образованием, управлением крестьянами. Неумение вести себя в предписанной манере могло вести к изгнанию из общества.

Восприятие своей жизни с детства у дворян определялось идеей служения в социальной иерархии. Этика служения рассматривала как нежелательные и незаслуживающие особого внимания эмоции ребенка и взрослого. Ни одна эмоция – страх, жалость, даже материнская любовь – не считались надёжными в воспитании. Все институты общества (в том числе семья) должны были иметь четкую иерархию власти, ответственности и авторитета. Так иерархичность семьи выражалась в том, что не только выделялся её глава, а каждый из членов семьи имел особое служение. Служение подразумевало передачу реального исполнения функции вниз: слуге, няне и т.п. Отец сам не воспитывал ребенка, он должен был нанять учителя. Ключевым лицом в семейной иерархии был глава семьи. Он (или она) отвечал за представительство семьи в обществе и представлял общество в семье. Положение главы семьи было столь велико, что и в государственной иерархии  царь  уподоблялся именно отцу (отечества).

Пётр I не только связал службу и дворянское достоинство, но установил зависимость службы от образования и, соответственно, благородного поведения. Имущественное положение российского дворянства (элиты) имело важное, но не определяющее значение. Автор отмечала, что большинство дворян в России были бедны (в 1834 году 14% всех дворян вообще не имели земли). В этих условиях основой самосознания дворянского сословия стал поведенческий критерий -  благородство. Благородство определялось благородством воспитания и поведения в обществе...

Горячая новость: главу Министерства по управлению госимуществом Свердловской области  задержали по делу о коррупции.

26.04.2016

См. больше на  https://www.facebook.com/kolontay/